Доминика и духи (окончание)
Jan. 3rd, 2008 03:49 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
domi_nic...Начинался сезон обучения управленческих кадров, запахло деньгами по НИР, неумолимо приближался Новый год с его отчетами. Вдобавок Космический остро возжелал дослагать к зиме многострадальную печь и на работе появлялся только для чтения лекций на хозрасчетных курсах и коротких, но гневных разносов подчиненным.
Мощный логик Л. ушел в глухую несознанку. Специалист по второму рождению и свободному дыханию после пары принципиальных разговоров с шефом переродился куда-то, где дышать было, видимо, свободнее. "Политика и нравственность", как самая умная и развитая, быстренько сдала требуемые тезисы и держалась в стороне от политики, оберегая, наверное, свою хрупкую нравственность. Дама, защитившаяся на рабочем движении, шла красными пятнами и рыдала у меня на плече, умоляя сформулировать половчее ее тезисы, чтобы Космический их принял, "а то я совсем не понимаю, чего он от меня хочет". Мне шеф, в свою очередь, поручил было составить словарь добра и зла и проанализировать тонкие вибрации, исходящие от хороших и плохих слов, но быстро передумал, сочтя, что полезнее будет, если я сготовлю такое простое блюдо как годовой отчет по-кафедральски.
Не выползая из-за печки, он ловко договорился, чтобы меня пускали на Ученый совет и прочие рутинные мероприятия, где раздавались указивки. Руководство института обалдело от такой наглости и вибрировало самыми гадкими словами, но с Космического все это было как с гуся вода. В довершение всех бед он договорился о долгосрочном сотрудничестве с предводителями педагогов из Твери, чтобы создать у них экспериментальную площадку и срубить на ней бабла. Это было, конечно, очень своевременное решение, потому что слушатели ординарных курсов почему-то все реже запрашивали услуг нашей кафедры. А жаль, правда жаль, ведь среди них попадались дивные люди! Не забуду даму откуда-то из Сибири, которая полдня пила чаи у нас на кафедре, развлекая всякими нумерологическими фокусами и рассказами о том, как отрастила себехвост вторую шестерку... Благодаря ей я поняла, что труд на земле, а в особенности на даче, претит мне не из-за природной лени, а именно из-за отсутствия этой второй шестерки, то есть по причине вполне уважительной и даже фатальной.
Но я отвлеклась. Коротко говоря, обстановка сложилась такая, что работа отнимала все больше сил и приносила все меньше радости. Но бечь было решительно некуда, поскольку, во-первых, кому и где я была нужна в свои 22 года без навыков и образования, а во-вторых, надвигающийся год был 1992-м, а вы все его помните. А на работе бывали продуктовые заказы.
И тут очень кстати случились очередная беременность и бесплатный английский интенсив, устроенный нам добрым руководством прямо в рабочее время. Конечно, ни что не мешало Космическому время от времени выдергивать меня прямо посреди занятий, чтобы нагрузить очередной работой, которая "должна быть сделана вчера", а также посылать в командировку в Тверь поставить какие-то забытые печати (туда-обратно одним днем на фоне раннего токсикоза... ну, весело, одним словом), но меня очень грела мысль, что скоро-скоро он получит сурприз и будет поставлен перед фактом.
Перед фактом шеф стоял недолго. Наверное, темные космические силы придавали его уму особую изворотливость, но он не стал исходить нецензурными вибрациями, а быстро обратил дело в свою пользу. В общем, он устроил все так, что я не буду уходить в отпуск по уходу, а буду сидеть дома над казенной машинкой, перепечатывать для депонирования его личную рукопись и получать за это от института зарплату. Свой акт гуманизма он подкрепил мешком картошки, и я согласилась.
Я опущу конец этой истории, потому что познавательного там немного. Как-то постепенно все само собой сошло на нет — и дефицит продуктов, и возможность стучать на машинке при растущем и развивающемся младенце, и надежды шефа дописать в обозримом будущем циклопический труд по скрещиванию Гегеля с Блаватской.
В качестве краткого вывода могу сказать, что хотя Космический и не обходился со мной как-то уж вопиюще плохо, но его способность на ровном месте создавать свой личный микрокосм под прикрытием всяких душеспасительных рассуждений навеки отвратила меня от людей идейных и нравственных.
Мощный логик Л. ушел в глухую несознанку. Специалист по второму рождению и свободному дыханию после пары принципиальных разговоров с шефом переродился куда-то, где дышать было, видимо, свободнее. "Политика и нравственность", как самая умная и развитая, быстренько сдала требуемые тезисы и держалась в стороне от политики, оберегая, наверное, свою хрупкую нравственность. Дама, защитившаяся на рабочем движении, шла красными пятнами и рыдала у меня на плече, умоляя сформулировать половчее ее тезисы, чтобы Космический их принял, "а то я совсем не понимаю, чего он от меня хочет". Мне шеф, в свою очередь, поручил было составить словарь добра и зла и проанализировать тонкие вибрации, исходящие от хороших и плохих слов, но быстро передумал, сочтя, что полезнее будет, если я сготовлю такое простое блюдо как годовой отчет по-кафедральски.
Не выползая из-за печки, он ловко договорился, чтобы меня пускали на Ученый совет и прочие рутинные мероприятия, где раздавались указивки. Руководство института обалдело от такой наглости и вибрировало самыми гадкими словами, но с Космического все это было как с гуся вода. В довершение всех бед он договорился о долгосрочном сотрудничестве с предводителями педагогов из Твери, чтобы создать у них экспериментальную площадку и срубить на ней бабла. Это было, конечно, очень своевременное решение, потому что слушатели ординарных курсов почему-то все реже запрашивали услуг нашей кафедры. А жаль, правда жаль, ведь среди них попадались дивные люди! Не забуду даму откуда-то из Сибири, которая полдня пила чаи у нас на кафедре, развлекая всякими нумерологическими фокусами и рассказами о том, как отрастила себе
Но я отвлеклась. Коротко говоря, обстановка сложилась такая, что работа отнимала все больше сил и приносила все меньше радости. Но бечь было решительно некуда, поскольку, во-первых, кому и где я была нужна в свои 22 года без навыков и образования, а во-вторых, надвигающийся год был 1992-м, а вы все его помните. А на работе бывали продуктовые заказы.
И тут очень кстати случились очередная беременность и бесплатный английский интенсив, устроенный нам добрым руководством прямо в рабочее время. Конечно, ни что не мешало Космическому время от времени выдергивать меня прямо посреди занятий, чтобы нагрузить очередной работой, которая "должна быть сделана вчера", а также посылать в командировку в Тверь поставить какие-то забытые печати (туда-обратно одним днем на фоне раннего токсикоза... ну, весело, одним словом), но меня очень грела мысль, что скоро-скоро он получит сурприз и будет поставлен перед фактом.
Перед фактом шеф стоял недолго. Наверное, темные космические силы придавали его уму особую изворотливость, но он не стал исходить нецензурными вибрациями, а быстро обратил дело в свою пользу. В общем, он устроил все так, что я не буду уходить в отпуск по уходу, а буду сидеть дома над казенной машинкой, перепечатывать для депонирования его личную рукопись и получать за это от института зарплату. Свой акт гуманизма он подкрепил мешком картошки, и я согласилась.
Я опущу конец этой истории, потому что познавательного там немного. Как-то постепенно все само собой сошло на нет — и дефицит продуктов, и возможность стучать на машинке при растущем и развивающемся младенце, и надежды шефа дописать в обозримом будущем циклопический труд по скрещиванию Гегеля с Блаватской.
В качестве краткого вывода могу сказать, что хотя Космический и не обходился со мной как-то уж вопиюще плохо, но его способность на ровном месте создавать свой личный микрокосм под прикрытием всяких душеспасительных рассуждений навеки отвратила меня от людей идейных и нравственных.
