Агнешка

[domi_nic]

[18.11.2012 0:41:38] Т: никогда не понимала, почему курс обучения нужно начинать с "май нейм из..." )) никто так в жизни не говорит
[18.11.2012 0:42:03] Доминика: как это не говорит?
[18.11.2012 0:43:08] Т: ну никто не входит в комнату и не сообщает этого с порога. обычно кто-то из друзей представляет
Из частного разговора по Скайпу

- А сколько пани лет?
- Не пани. Агнешка.
Мы переходим на ты и я повторяю вопрос:
- Агнешка, так сколько тебе? Где-то двадцать, так?
- Ну да. В декабре будет, 31-го, прикинь?
- Прямо под елочкой, значит?
- Ага. Прикинь, мать говорит, если бы на 4 часа позже, то уже в следующем году бы родилась. Тогда счас было бы 19...

Мать выгнала Агнешку из дому. Так она говорит. Ах, как она говорит! Я даже написать вам не могу, как она говорит. Все эти слова на kur и разные остальные буквы так из нее и сыплются.
- Прикинь, я блять лежу, делаю вид что сплю, а он мне хуяк в морду и говорит: попиздюхали блять водку пить! Мать твою...
Вот так примерно говорит Агнешка.
Того, который в морду, зовут Рафал. И он, вы правильно догадываетесь, Агнешку тоже выгнал.
- Ему дружки на меня наплели. А я говорю: кому ты веришь? Ты им веришь? Ты со мной четыре года живешь, а этим веришь?! Сигаретку не дашь?
Это она уже мне.
- На, держи. Только они крепкие.
- Да я знаю.
И мы усаживаемся за единственный пластиковый столик, который еще не унесли с "причала", где стоит моя лодка, и Агнешка долго рассказывает мне скорбную повесть своей жизни. В ней много персонажей, и некоторые из них уже не живые, а некоторые так и не начали жить.
- Он повесился, прикинь? В кухне, в дверном проеме. Я иду по коридорчику, смотрю: колени подогнул, на шее веревка. Я кааак дам ему по морде: чо за шутки, блин! А он уже мертвый был, прикинь...
Кто это был? Отец Агнешки или брат ее парня, Рафала, оставивший ей записку "Я тебя люблю", - за матами и не разберешь. Да и не так важно: в общем, все умерли.
- У меня ребенок мог быть... Нет, я аборт не делала. Просто... как это правильно объяснить? Он не рос. Был вот такой маленький и не рос внутри меня.
- Понимаю. Замершая?
- Ага, точно.

Может, так оно и лучше. Прикинь, Агнешка, все кругом повесились, тебя отовсюду выгнали и ты мыкаешься под мостом не одна, на легком газе, а с этим умозрительным малышом.
- Это не твоя? - кивает Агнешка в сторону прогулочной коляски, стоящей на палубе.
- Не, мои дети уже взрослые. И они в Москве.
- Взрослые?! А тебе сколько?
- 43.
- Быть не может! Шутишь? Я тебе больше 25 не дала бы.
- Так темно же.
- Все равно. Вон прожектор светит, прямо на тебя... Слушай, а научи меня говорить по-русски.
- За одну-то ночь?
- Ну хоть чему-нибудь научи. Вот как сказать: "Здравствуйте, меня зовут Агнешка"?

Она повторяет за мной нараспев, почти чисто, к третьему разу привычно сминая "меня" до "мня":
- Здрас-твуйте, мня-зо-вут Агнешка!
Мы с ней такие. Нам не приходится рассчитывать, что нас кто-то представит.